Ру́копись Во́йнича, или Манускрипт Войнича (англ. Voynich Manuscript) — иллюстрированный кодекс, написанный в XV веке неизвестным автором на неизвестном языке с использованием неизвестного алфавита.
По результатам радиоуглеродного анализа четырёх фрагментов манускрипта химик и археометрист Аризонского университета Грег Ходжинс установил, что рукопись создана между 1404 и 1438 годами в эпоху раннего Возрождения. В рукописи находится только одно реалистическое изображение города с крепостной стеной с зубцами типа «ласточкин хвост». В начале XV века такие зубцы встречались только в Северной Италии (позже они стали более распространёнными).
Рукопись интенсивно изучалась любителями криптографии и профессионалами криптоанализа, в том числе британскими и американскими криптоаналитиками Второй мировой войны. Рукопись или её часть расшифровать не удалось. Ряд неудач превратил манускрипт в известный предмет криптологии. На сегодняшний день существует множество предположений о содержании, назначении и авторстве рукописи. По одним предположениям, она написана на неизвестном искусственном языке, либо на одном из европейских языков, зашифрованным неизвестным методом. Существуют также предположения об использовании одного из восточно-азиатских языков с помощью изобретённого автором алфавита, и о том, что рукопись является фальсификацией. Ни одно из предположений не получило однозначного подтверждения и признания в научном сообществе (см. Авторство, Теории о языке рукописи).
Книга носит имя антиквара Вилфрида Войнича, который приобрёл её в 1912 году. В 1959 году букинист Ханс Краус купил рукопись у наследницы Этель Войнич за 24 500 $ и в 1969 году подарил библиотеке редких книг Бейнеке Йельского университета, где она и хранится в настоящее время.
В книге около 240 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы — 16,2 на 23,5 см, толщина книги — 5 см. Пробелы в нумерации страниц (которая, видимо, была произведена значительно позже написания книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны до обретения книги Вилфридом Войничем, изначально книга содержала не менее 272 страниц. Текст написан гусиным пером чернилами на основе железистых соединений галловой кислоты, ими же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги.
Текст определённо написан слева направо, со слегка «рваным» правым полем. Длинные секции разделены на параграфы, иногда с отметкой начала абзаца на левом поле. В рукописи нет обычной пунктуации. Почерк устойчив и чёток, как если бы алфавит был привычен писцу, и тот понимал, что пишет.
В книге более 170 000 знаков, обычно отделённых друг от друга узкими пробелами. Большинство знаков написаны одним или двумя простыми движениями пера. Практически весь текст написан алфавитом из 20—30 букв. Исключение составляют несколько десятков особенных знаков, каждый из которых появляется в книге 1—2 раза.
Более широкие пробелы делят текст на примерно 35 тысяч «слов» различной длины. Похоже, что они подчиняются некоторым фонетическим или орфографическим правилам. Некоторые знаки должны появиться в каждом слове (как гласные в английском), некоторые знаки никогда не следуют за другими, некоторые могут удваиваться в слове (как два н в слове длинный), некоторые нет.
Частотный анализ текста Уильямом Беннеттом в 1976, Жаком Гаем, Жорже Столфи, Габриелем Ландини выявил его структуру, характерную для естественных языков. Например, повторяемость слов соответствует закону Ципфа, а информационная энтропия (около десяти бит на слово) такая же, как у латинского и английского языков. Некоторые слова появляются только в отдельных разделах книги или только на нескольких страницах; некоторые слова повторяются во всём тексте. Повторов очень мало среди примерно сотни подписей к иллюстрациям. В «ботаническом» разделе первое слово каждой страницы встречается только на этой странице и, возможно, является названием растения.
С другой стороны, язык рукописи Войнича кое в чём весьма непохож на существующие европейские языки. Например, в книге почти нет слов длиной более десяти «букв» и почти нет одно- и двухбуквенных слов. Внутри слова буквы распределены также своеобразно: некоторые знаки появляются только в начале слова, другие только в конце, а некоторые всегда в середине — расположение, присущее арабскому письму (ср. также варианты греческой буквы сигма), но не латинскому или кириллическому алфавиту.
Текст выглядит более монотонным (в математическом смысле) по сравнению с текстом на европейском языке. Есть отдельные примеры, когда одно и то же слово повторяется три раза подряд. Слова, различающиеся лишь одной буквой, также встречаются необычно часто. Весь «лексикон» рукописи Войнича меньше, чем должен быть «нормальный» набор слов обычной книги.
Иллюстрации.
Иллюстрации рукописи пролили мало света на точную природу текста, но предполагают, что книга состоит из шести «разделов», разных по стилю и содержанию[22]. За исключением последнего раздела, который содержит только текст, почти на каждой странице есть по меньшей мере одна иллюстрация. Ниже приведены разделы и их условные названия:
«Ботанический»
На каждой странице находится изображение одного растения (иногда двух) и несколько абзацев текста — манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков — увеличенные и более чёткие копии набросков из «фармацевтического» раздела.
«Астрономический»
Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания. Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с арбалетом для Стрельца и т. д.). Каждый символ окружён тридцатью миниатюрными женскими фигурами, большинство из которых обнажены, каждая из них держит надписанную звезду. Последние две страницы этого раздела (Водолей и Козерог, или, условно говоря, — январь и февраль) были утеряны, а Овен и Телец разделены на четыре парные диаграммы с пятнадцатью звёздами в каждой. Некоторые из этих диаграмм расположены на вложенных страницах.
«Биологический»
Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнажённых женщин, купающихся в прудах или протоках, соединённых скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны[2][10].
«Космологический»
Другие круговые диаграммы, но непонятного смысла. Этот раздел также имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с девятью «островами», соединёнными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.
«Фармацевтический»
Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.
«Рецептный»
Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых пометками в форме цветка (или звезды)
Содержание
Общее впечатление, которое создают оставшиеся страницы манускрипта, позволяет предположить, что он предназначался для того, чтобы служить фармакопеей или отдельными темами книги средневековой или более ранней медицины. Однако сбивающие с толку детали иллюстраций питают множество теорий о происхождении книги, содержании её текста и цели, для которой она была написана.
С большой долей уверенности можно сказать, что первая часть книги посвящена травам, но попытки сравнить их с реальными образцами трав и со стилизованными рисунками трав того времени в целом провалились. Несколько растений: анютины глазки, папоротник адиантум, лилия, чертополох — могут быть определены достаточно точно. Те рисунки из «ботанического» раздела, которые соответствуют наброскам из «фармацевтического» раздела, производят впечатление их точных копий, но с отсутствующими частями, которые дополнены неправдоподобными деталями. Действительно, многие растения кажутся составными: корни одних экземпляров сцеплены с листьями от других и с цветками от третьих.
Роберт Брамбо считал, что одна из иллюстраций изображает подсолнечник Нового Света. Если бы это было так, это могло помочь определить время написания манускрипта и открыть интригующие обстоятельства его происхождения. Однако сходство очень незначительное, особенно если сравнивать рисунок с настоящими дикими образцами, а так как его масштаб не определён, то изображённое растение может быть другим членом этого семейства, которое включает одуванчик, ромашку и другие виды по всему миру. В 2014 году ученые смогли идентифицировать 37 из 303 изображенных в рукописи растений. Ботаник Артур Такер и специалист по IT-технологиям Рексфорд Талберт первыми опознали в изображённом кактус, идентичный изображённому в средневековом флористическом кодексе «Cruz-Badianus» (травнике ацтеков), написанном на языке ацтеков — нахуатле.
Водоёмы и каналы в «биологическом» разделе могут означать связь с алхимией, что могло бы иметь значение, если бы книга содержала инструкции по приготовлению медицинских эликсиров и смесей. Однако для алхимических книг того времени характерен графический язык, где процессы, материалы и компоненты изображались в виде особых картинок (орёл, лягушка, человек в могиле, пара в постели и т. д.) или стандартных текстовых символов (круг с крестом и т. д.). Ни один из них не может быть убедительно идентифицирован в манускрипте Войнича.
Серджио Торезелла, эксперт по палеоботанике, отмечал, что манускрипт мог быть алхимической гербалистикой, которая на самом деле не имела ничего общего с алхимией, но была фальшивой книгой травника с выдуманными картинками, которую лекарь-шарлатан мог носить с собой, чтобы производить впечатление на клиентов. Предположительно, существовала сеть домашних мастерских по производству таких книг где-то в северной Италии, как раз во времена предположительного написания манускрипта. Однако такие книги значительно отличаются от манускрипта Войнича и стилем, и форматом, кроме того, все они были написаны на обычном языке.
Астрологические исследования часто играли заметную роль при сборе трав, кровопускании и других медицинских процедурах, которые проводились в благоприятные числа, расписанные в астрологических книгах (например, книги Николаса Калпепера). Однако за исключением обычных зодиакальных символов, изображения 24-часового дня, года, состоящего из 12 месяцев, времён года и одной диаграммы, возможно, изображающей классические планеты, никто пока не смог интерпретировать иллюстрации в рамках известных астрологических традиций (европейских или любых других).
Круговой чертёж в «астрономическом» разделе изображает объект неправильной формы с четырьмя изогнутыми секторами, в 1928 году антиквар Уильям Ромен Ньюболд интерпретировал его как изображение галактики, которое могло быть получено только с помощью телескопа. Другое изображение было им интерпретировано как клетка живого организма, наблюдаемая через микроскоп. Это позволяло предположить, что время создания рукописи — не Средние века, а более поздний период. Однако анализ Ньюболда был позже отклонён как слишком спекулятивный.
Авторство
Авторство манускрипта Войнича приписывается многим людям.
Согласно данным радиоуглеродного анализа рукопись создана между 1404 и 1438 годами
Роджер Бэкон
Иоганн Маркус Марци в сопроводительном письме Кирхеру в 1666 году сообщает со слов покойного друга — доктора Рафаэля, что книга в своё время была приобретена императором Рудольфом II (1552—1612) за 600 дукатов (два килограмма золота). (Рафаэль Мнишовски умер в 1644 году, сделка должна была произойти до отречения Рудольфа II в 1611 году — по крайней мере за 55 лет до письма Марци.) Согласно этому письму, Рафаэль считал, что автор книги — знаменитый францисканский монах и полимат Роджер Бэкон (1214—1294).
Джон Ди
Предположение о том, что Роджер Бэкон являлся автором книги, привело Войнича к выводу, что единственный человек, который мог продать манускрипт Рудольфу — это Джон Ди (1527—1609), математик и астролог при дворе королевы Елизаветы I, у которой было большое собрание рукописей Бэкона. Известно, что Ди и его скраер (помощник-медиум) Эдвард Келли несколько лет жили в Богемии, надеясь продать свои услуги императору Рудольфу II. Однако Джон Ди вёл подробные дневники, где нет упоминания о продаже манускрипта Рудольфу, поэтому сделка эта кажется достаточно маловероятной. Так или иначе, если автор манускрипта не Роджер Бэкон, то и возможная связь истории манускрипта с Джоном Ди очень призрачна. С другой стороны, сам Ди мог написать книгу и распространить слухи о том, что это работа Бэкона, в надежде продать её.
Хотя Марци писал, что он «воздерживается от суждения относительно этого», авторство Бэкона Войнич воспринял совершенно всерьёз и сделал всё, чтобы подтвердить его.
Эдвард Келли
Компаньон Джона Ди в Праге, Эдвард Келли (1555—1597), был алхимиком-самоучкой, утверждавшим среди прочего, что может превратить медь в золото с помощью секретного порошка, обнаруженного им в могиле епископа в Уэльсе. Эдвард Келли также утверждал, что может вызывать ангелов с помощью магического кристалла и иметь с ними продолжительные беседы, которые Джон Ди аккуратно записывал в своём дневнике. Язык ангелов был назван енохианским, от имени Еноха, библейского отца Мафусаила, который, согласно апокрифу, был взят в путешествие в рай ангелами, и позже написал книгу о том, что он там видел. Несколько человек (смотри ниже) предположили, что как Келли изобрёл енохианский язык, чтобы одурачить Джона Ди, так же он мог сфабриковать и манускрипт Войнича, чтобы надуть императора (который платил Келли за его мнимые алхимические умения). Однако, как и в случае с Ди, если Роджер Бэкон не является автором манускрипта, связь Келли с этой книгой так же призрачна.
Вилфрид Войнич
Многие подозревали самого Войнича в том, что он сфабриковал манускрипт. Причудливые свойства текста рукописи (такие как удвоенные и утроенные слова) и подозрительное содержание иллюстраций (например, фантастические растения) привели многих исследователей к заключению, что манускрипт в действительности может быть мистификацией. Как торговец старинными книгами, он мог обладать необходимыми знаниями и умениями, а «потерянная книга» Бэкона могла иметь высокую стоимость. Письма Бареша и Марци подтверждают существование рукописи, а не её подлинность, и могли побудить Войнича изготовить рукопись. Но современные научные исследования возраста рукописи и обнаружение письма Бареша Кирхеру устранили эту возможность.
Якоб Хорчицки
Фотостатическая репродукция первой страницы манускрипта, сделанная Войничем до 1921 года, демонстрирует несколько расплывчатых пятен — стёртых надписей или подписей. С помощью химии текст может быть прочитан как «Jacobj’a Tepenece». Это может быть Якоб Хорчицки (1575—1622), по-латыни — Якобус Синапиус (Jacobus Sinapius) — специалист по травяной медицине, который был личным врачом Рудольфа II и смотрителем его ботанического сада. Войнич и многие другие исследователи заключили, что Якоб Хорчицки был владельцем манускрипта до Бареша, некоторые видели в этом подтверждение истории Рафаэля Мнишовски (см. ниже). Другие предположили, что Якоб Хорчицки сам мог быть автором.
Однако надписи не соответствуют подписи Якоба Хорчицки, которая была найдена в документах, обнаруженных Яном Хуричем (Jan Hurich). Так что возможно надпись на странице «f1r» была добавлена более поздним владельцем или библиотекарем.
Интересно также то, что в иезуитских исторических книгах, которые были доступны Атанасиусу Кирхеру, Хорчицки — человек с иезуитским образованием, который был единственным алхимиком и доктором при дворе Рудольфа II, имевшим полный доступ в библиотеку.
Реагенты, применённые Войничем, так испортили пергамент, что след подписи сейчас едва виден. Таким образом, это ещё один факт в пользу теории о том, что подпись была сфабрикована Войничем для усиления теории об авторстве Роджера Бэкона.
Иоганн Маркус Марци
Иоганн Маркус Марци (1595—1667) встретился с Кирхером, когда он возглавлял делегацию Пражского университета в Риме в 1638 году. После этого в течение 27 лет они обменивались письмами на различные научные темы. Поездка Марци была частью его продолжительной борьбы на стороне светской школы университета в поддержку их независимости от иезуитов, которые управляли соперничающим Клементинумом. Несмотря на эти усилия, два университета объединились в 1654 году под иезуитским контролем. Благодаря этому появились мнения о том, что политическая вражда с иезуитами заставила Марци подделать письма Бареша и, позже, манускрипт Войнича в попытке разоблачить и дискредитировать их «звезду» — Кирхера.
Личность и знания Марци были адекватными этой задаче. Письмо Георга Бареша имеет определённое сходство с шуткой, которую востоковед Андреас Мюллер однажды сыграл над Атанасиусом Кирхером. Мюллер сфабриковал бессмысленный манускрипт и послал его Кирхеру с пометкой о том, что манускрипт попал к нему из Египта. Он попросил у Кирхера перевод текста, и есть сведения, что Кирхер предоставил его немедленно.
Интересно заметить, что единственные подтверждения существования Георга Бареша — это три письма, посланные Кирхеру: одно послал сам Бареш в 1639 году, два других Марци (около года спустя). Также любопытно, что переписка между Марци и Атанасиусом Кирхером заканчивается в 1665 году, именно «сопроводительным письмом» манускрипта Войнича. Однако тайная неприязнь Марци к иезуитам — всего лишь гипотеза: правоверный католик, он сам учился на иезуита и незадолго до смерти в 1667 году был удостоен почётного членства в их ордене.
Рафаэль Мнишовски
Друг Марци, Рафаэль Мнишовски (1580—1644), который был предполагаемым источником истории о Роджере Бэконе, сам был криптографом (среди многих других занятий) и около 1618 года предположительно изобрёл шифр, который считал невзламываемым. Это привело к появлению теории о том, что он был автором манускрипта Войнича, который понадобился для практической демонстрации вышеназванного шифра — и сделал Бареша «подопытным кроликом». После того, как Кирхер опубликовал свою книгу о расшифровке коптского языка, Рафаэль Мнишовски, по этой теории, решил, что привести в замешательство хитроумным шифром Атанасиуса Кирхера было бы намного более лакомым трофеем, чем завести в тупик Бареша. Для этого он мог убедить Георга Бареша попросить помощи у иезуитов, то есть у Кирхера. Чтобы мотивировать Бареша это сделать, Рафаэль Мнишовски мог изобрести историю о таинственной зашифрованной книге Роджера Бэкона. Действительно, сомнения в истории Рафаэля в сопроводительном письме манускрипта Войнича могли означать, что Иоганн Маркус Марци заподозрил ложь. Однако нет явных доказательств этой теории.
Энтони Эскем
Доктор Леонелл Стронг (англ. Dr. Leonell Strong), исследователь рака и криптограф-любитель, также пытался расшифровать манускрипт. Стронг считал, что разгадка манускрипта в «особенной двойной системе арифметических прогрессий многочисленных алфавитов». Стронг утверждал, что, согласно расшифрованному им тексту, манускрипт написан английским автором XVI века Энтони Эскемом (около 1517–1559), работы которого включают книгу A Little Herbal («Малый травник»), опубликованную в 1550 году. Хотя манускрипт Войнича и содержит разделы, похожие на A Little Herbal, основной аргумент против этой теории тот, что неизвестно, где автор «травника» мог бы приобрести такие литературные и криптографические знания.
Несколько авторов
Прескотт Кариер (англ. Prescott Currier), криптоаналитик Военно-морских сил США, который работал с манускриптом в 1970-х годах, обнаружил, что страницы «ботанического» раздела манускрипта могут быть поделены на два типа, А и Б, с характерными статистическими свойствами и, по всей видимости, разными почерками. Он заключил, что манускрипт может быть работой двух или нескольких авторов, которые использовали разные диалекты или традиции орфографии, но разделяли одну и ту же систему письма. Однако последние исследования поставили под сомнение эти выводы. Эксперт по почеркам, который исследовал манускрипт, выявил только одну руку во всей книге. Кроме того, после внимательного рассмотрения всех разделов можно увидеть постепенный переход между типом А и Б. Поэтому наблюдения Прескотта могут говорить о том, что «ботанический» раздел создавался в два приёма, разделённых между собой достаточно долгим периодом времени.
По сей день манускрипт так и не расшифрован, и остается загадкой.
Источник — википедия.
